Тюлень, у которого был слишком длинный язык
В зоологическом саду царила глубокая тишина.
Сторож спал в слоновнике, подложив под голову, как подушку, хобот Слона. Он спал очень крепко и не проснулся, когда Чиполлино с Медведем тихонько постучались в дверь слоновника.
Слон осторожно переложил голову сторожа на солому, вытянул хобот и, не сходя с места, открыл дверь, пробормотав:
— Войдите.
Наши двое друзей вошли озираясь.
— Добрый вечер, синьор Слон! — сказал Чиполлино. — Извините, пожалуйста, что мы потревожили вас в такой поздний час.
— О, ничего, ничего! — отвечал Слон. — Я еще не спал. Я пытался отгадать, что может сниться моему сторожу. По снам можно узнать, хорош человек или дурен.
Слон был старым индийским философом, и ему всегда приходили в голову очень странные мысли.
— Мы просим вашей помощи, — продолжал Чиполлино, — потому что знаем, как вы мудры. Не можете ли вы посоветовать нам, каким образом освободить из плена родителей вот этого Медведя, моего друга?
— Что ж, — задумчиво пробормотал старый Слон, — пожалуй, я и мог бы дать вам совет, но только к чему это? В лесу не лучше, чем в клетке, а в клетке не хуже, чем в лесу… Не знаю, прав я или нет, но мне кажется, что каждый должен оставаться на своем месте… Впрочем, если вы уж очень этого хотите, — добавил он неожиданно, — я могу вам сказать, что ключ от клетки с медведями находится в кармане у этого спящего человека, моего сторожа. Я попытаюсь вытащить ключ, не разбудив его. Сон у него крепкий. Надеюсь, он ничего не почувствует.
По правде сказать, Чиполлино и Медведь сильно сомневались в успехе этой сложной операции, однако Слон так ловко и осторожно действовал своим послушным и гибким орудием-хоботом, что сторож и в самом деле ровно ничего не почувствовал.
— Вот вам ключи, — сказал Слон, вытаскивая кончик хобота с ключами из кармана сторожа. — Только не забудьте, пожалуйста, принести мне их потом обратно.
— Будьте спокойны, — сказал Чиполлино, — и примите нашу искреннюю благодарность. А вы не хотели бы бежать вместе с нами?
— Если бы у меня когда-нибудь было намерение бежать, то я, разумеется, не стал бы ждать вашего прибытия и вашей помощи. Желаю успеха!
И, вновь положив голову сторожа на хобот, Слон стал нежно покачивать ее, чтобы покрепче усыпить своего тюремщика и не дать ему проснуться раньше времени.
Чиполлино и Медведь выскользнули из слоновника и направились к той клетке, где жили медведи. Они старались ступать как можно тише, но не прошли и нескольких шагов, как их кто-то окликнул:
— Эй, эй, синьор!
— Ш-ш-ш… — испуганно прошептал Чиполлино. — Кто это меня зовет?
— Ш-ш-ш… — повторил хриплый голос. — Кто это меня зовет?
— Да не поднимай шума, сторож проснется!
Голос подхватил:
— Не поднимай сторожа, шум проснется!.. Ах я дуррак, дуррак! — добавил он тут же. — Я все перепутал!
— Да это же Попугай! — прошептал Чиполлино Медведю. — Он повторяет все, что слышит. Но так как он ничего не понимает из того, что слышит, то часто говорит все навыворот. Впрочем, он добрый малый и никому не желает зла.
Медведь вежливо поклонился Попугаю и спросил его:
— Не скажете ли, синьор Попугай, где здесь клетка с медведями?
Попугай повторил:
— Не скажете ли, синьор Медведь, где здесь клетка с попугаями? Ах я дуррак, дуррак, я опять сбился!
Видя, что от Попугая толку не добьешься, друзья тихонько пошли дальше. Из-за решетки их окликнула Обезьяна:
— Послушайте, синьоры, послушайте!..
— У нас нет времени, — ответил Медведь. — Мы очень спешим.
— Уделите мне только одну минутку: вот уже два дня, как я пытаюсь разгрызть орех, и мне это никак не удается. Помогите мне, пожалуйста!
— Подождите немного. На обратном пути мы вам поможем, — сказал Чиполлино.
— Эх, это вы только так говорите! — сказала Обезьяна, покачав головой. — Да ведь, впрочем, и я только так, для разговора. На что мне этот орех, да и все орехи в мире! Я бы хотела снова быть в моем родном лесу, прыгать с ветки на ветку и швырять кокосовые орехи прямо в голову какому-нибудь путешествующему бездельнику. Для чего ж тогда и растут кокосовые орехи, если в лесу нет обезьян, которые бы могли запустить орехом в чью-нибудь голову? Нет, я спрашиваю вас, для чего же нужны путешественники, если некому стукать их кокосовыми орехами по голове? Я уже и не помню, когда это я в последний раз попала орехом в бритую красную голову приезжего незнакомца… Так приятно было целиться в эту голую макушку! Я помню, как…
Но Чиполлино и Медведь были уже далеко и не слышали больше ее болтовни.
— Обезьяны, — сказал Чиполлино Медведю, — очень легкомысленные и вздорные особы. Они начинают говорить об одном, потом о другом, и никогда нельзя сказать, чем кончится их болтовня. Однако я от души жалею эту бедняжку. Почему ей не спится? Думаешь, потому, что не может разгрызть орех? Нет, она не спит потому, что тоскует о своем далеком юге, о горячем солнце, о кокосовых пальмах и бананах.
Лев тоже не спал. Он посмотрел на проходящих уголком глаза, но даже не повернул головы, чтобы узнать, куда они идут. Это был благородный и гордый зверь, и его ничуть не интересовало, кто проходит мимо его решетки и по каким делам.
Наконец Чиполлино и Медведь добрались до медвежьей клетки.
Бедные старики сразу узнали своего мохнатого сына. Они протянули к нему лапы и стали целовать его сквозь решетку.
Пока они целовались, Чиполлино открыл дверцу клетки и сказал:
— Да перестаньте же вы плакать! Клетка ваша открыта, и, если вы этим не воспользуетесь, пока не проснется сторож, не мечтайте больше о свободе!
Когда в конце концов оба пленника вышли из клетки, они бросились обнимать своего косолапого сына, от которого их больше не отделяли железные прутья решетки. Крупные слезы текли по их мохнатым щекам.
Чиполлино был растроган до глубины души.
«Бедный мой отец! — думал он. — Я тоже буду без конца целовать тебя в тот день, когда мне удастся распахнуть двери твоей тюрьмы!»
— Пора, пора уходить! — сказал он медведям негромко, но внятно. — Нам нельзя медлить.
Но старики захотели сначала попрощаться с семьей белых медведей, живших около пруда, потом пожелали заглянуть к жирафу, который, однако, в это время крепко спал.
Спали и другие животные, но весть об уходе медведей вскоре облетела все уголки зоологического сада и разбудила его обитателей. Медведей здесь очень любили. Впрочем, и у них нашлись враги. Так, например, их терпеть не мог Тюлень, который считал их ближайшими родичами белых медведей.
Узнав, что медведи убежали из клетки, Тюлень начал так громко реветь, что разбудил сторожа, все еще спавшего сладким сном.
— Что случилось? — спросил он у Слона зевая.
— Право, не знаю… — задумчиво ответил старый мудрец. — Да и что может случиться? В мире больше не случается ничего нового, значит, ничего нового не произошло и сегодня ночью. Это только в кино каждые десять минут происходят какие-нибудь приключения.
— Может быть, ты и прав, — согласился сторож, — но все-таки надо поглядеть.
Едва он вышел из слоновника, как наткнулся на беглецов.
— Караул! — закричал он. — На помощь!
Проснулись все его помощники и в несколько минут оцепили зоологический сад. Бегство стало невозможным.
Чиполлино и трое медведей бросились в пруд и притаились, высунув из воды только головы. К несчастью, они попали в тот самый пруд, где жил Тюлень.
— Хе-хе-хе! — злорадно засмеялся кто-то за их спиной.
Это и был Тюлень собственной персоной.
— Надеюсь, синьоры позволят мне посмеяться немного, — сказал он. — У меня сегодня очень хорошее настроение.
— Синьор Тюлень, — попросил его Чиполлино, дрожа от холода, — я понимаю ваше веселье. Но неужели вы находите возможным смеяться над нами в ту минуту, когда нас разыскивают?
— Вот это-то меня и радует! Я сейчас позову сторожа и попрошу его выудить вас из пруда. Ведь вы же не водоплавающие!
И Тюлень в самом деле направился к другому берегу звать сторожа и его помощников. Медведей мгновенно выудили, и не двух, а целых трех. Это очень удивило сторожа. Но еще больше он удивился, обнаружив среди медведей какое-то существо неизвестной породы, которое, однако, заговорило человечьим языком:
— Синьор сторож, как видите, это явное недоразумение. Я не медведь!
— Я и сам это вижу. Но что же ты делал в пруду?
— Я купался.
— Тогда я прежде всего тебя оштрафую, потому что в общественных местах купаться строжайше воспрещено.
— У меня нет при себе денег, но если вы будете так любезны…
— Я вовсе не любезен и пока не получу с тебя штрафа, ты посидишь у меня в клетке с обезьянами. Ты там проведешь ночь, а утром мы посмотрим, что с тобой делать.
Обезьяна радушно встретила гостя и, не дав ему опомниться, принялась болтать так же бессвязно и путано, как и раньше.
— Я рассказывала вам, — говорила она, раскачиваясь на хвосте, — о путешественнике с красной и бритой головой. Если я говорю, что у него голова была красная и бритая, значит, так оно и было. Я никогда не вру, то есть вру только в случае крайней необходимости, разумеется. Однако, знаете, я люблю приврать. Да-да… У вранья какой-то особый приятный вкус… Иной раз…
— Послушайте, — попросил ее Чиполлино, — не могли бы вы отложить свои признания до завтрашнего утра? Мне очень хочется спать.
— Может быть, спеть вам колыбельную? — предложила Обезьяна. — Баюшки-баю…
— Нет, спасибо. Я и так засну.
— Прикрыть вас одеялом?
— Но ведь здесь нет одеял!
— Конечно, нет, — пробурчала Обезьяна. — Я это предложила из вежливости, но если вы хотите, чтобы я была невежливой, то пожалуйста!
Сказав это, обиженная Обезьяна повернулась к нему спиной и замолчала.
Чиполлино, конечно, воспользовался наступившей тишиной, чтобы немедленно заснуть. Напрасно Обезьяна ожидала, что Чиполлино попросит ее обернуться. Не дождавшись его просьбы, она решила сменить гнев на милость и снова заговорить с ним. Однако, повернувшись к мальчику, она увидела, что он крепко спит.
Еще больше разобидевшись, Обезьяна ушла в уголок, свернулась в клубочек и принялась наблюдать за спящим.
Чиполлино пробыл в обезьяньей клетке целых два дня. Дети, которых приводили в зоологический сад их мамы и няньки, смотрели на него с восхищением: они никогда еще не видели обезьяны, одетой так же, как и они сами.
Только на третий день бедному Чиполлино, которого вконец извела соседка-обезьяна, удалось послать записочку Вишенке. Тот приехал в город с первым же поездом, заплатил за Чиполлино штраф и освободил его из плена.
Пересчитав деньги, сторож сердечно попрощался со своим пленником и даже попросил его почаще заглядывать в зоологический сад.
— Ладно, ладно! — ответил Чиполлино, торопясь на поезд.
По дороге он прежде всего справился у Вишенки о своих друзьях, оставшихся в пещере, и очень встревожился, узнав, что они бесследно исчезли.
— Не понимаю, — сказал он, пожимая плечами. — В этом убежище они были в полной безопасности. Что же заставило их покинуть пещеру?
