И вот наступил Новый год и начались зимние каникулы. Во всех домах красовались нарядные елки. Настроение у всех было веселое, праздничное. У нас с Костей тоже было праздничное настроение, но мы решили не только гулять во время каникул, а и заниматься.
В первый же день мы пошли к Ольге Николаевне и получили у нее задание на каникулы.
У Кости появилась такая охота к учению, что он согласен был учиться по целым дням, но я решил, что мы будем работать по два часа в день, остальное время гулять, отдыхать или книжки читать.
Так мы занимались с ним каждый день, и Костя начал понемногу выправляться. Когда каникулы кончились, у нас вскоре был диктант, и Костя получил за него тройку. Он был так рад, будто это была не тройка, а самая настоящая пятерка.
— Чего ты так радуешься? — сказал я ему. — Тройка не такая уж замечательная отметка.
— Ничего, сейчас для меня хороша и тройка. Я уже давно тройки по письму не получал. Но я на этом не успокоюсь. Вот увидишь, в следующий раз получу четверку, а там и до пятерки доберусь.
— Конечно, доберешься, — сказал ему Юра. — Но ты сейчас еще о пятерке не думай, а скорей получай четверку, тогда у нас в классе ни одного троечника не будет.
— Не беспокойся, — ответил Костя, — все будет в порядке. Теперь уже класс не будет за меня краснеть. Я теперь понял, что каждый должен бороться за честь своего класса. Я и то уже поборолся как следует, а теперь уже совсем немножко осталось.
Ольга Николаевна тоже была рада, что Шишкин стал лучше учиться.
— Пора вам, ребята, включаться в общественную работу, — сказала она нам. Все что-нибудь делают на общую пользу, только вы ничем не заняты.
— Теперь мы тоже возьмем какую-нибудь работу, — говорю я.
— Возьмем, — говорит Костя. — Я уже давно хочу работать в стенгазете, да меня все не выбирают в редколлегию.
— Правда, — говорю я. — Пусть нас выберут в редколлегию стенгазеты.
— В редколлегию вам еще рано. Там должны работать самые авторитетные ребята, — сказала Ольга Николаевна.
— Ну, все равно, мы и на какую-нибудь другую работу согласны, — говорит Костя. — Если хотите, пусть нас выберут в санкомиссию. Я уже был в санкомиссии, когда учился во втором классе. Мне очень нравилось ходить и всем приказы давать, чтоб мыли руки и чтоб у всех были чистые уши.
— Санкомиссия у нас уже выбрана. Если хотите, я вам дам очень интересную работу. Нужно организовать классную библиотечку. Будете выдавать ребятам книги.
— А где взять книги? — спрашиваю я.
— Книги получите в школьной библиотеке. А шкаф я вам достану.
— Я возьмусь, — говорит Костя. — Я люблю книги читать.
— Я тоже, — говорю, — возьмусь.
— Значит, договорились. Постарайтесь быть хорошими библиотекарями. Берегите книги, следите, чтоб ребята тоже бережно обращались с книгами.
Мы пошли к нашей библиотекарше Софье Ивановне, сказали, что мы теперь тоже будем библиотекарями в четвертом классе и нам нужны книги.
— Вот и хорошо, — сказала Софья Ивановна. — Книги для четвертого класса у меня есть. Вы сейчас их возьмете?
Она дала нам целую стопку книг для четвертого класса, и мы перетащили их в наш класс. Книг было много, штук сто, но когда мы поставили их в шкаф на полки, то нам показалось мало, потому что они заняли всего три полки, а три полки остались пустые.
— Может быть, нам из дому принести еще книжек, чтоб было побольше? сказал Костя. — Я могу штук пять принести или шесть.
— Я тоже, — говорю, — могу принести штук пять, но этого мало. На три полки не хватит.
— А что, если у ребят попросить? Может быть, у кого-нибудь есть старые книжки, которые уже прочитаны. Пусть принесут для библиотечки.
Мы поговорили об этом с Ольгой Николаевной.
— Что же, скажите ребятам, может быть, ребята откликнутся на вашу просьбу, — сказала Ольга Николаевна.
На другой день мы объявили ребятам, что теперь у нас будет своя классная библиотечка, только книг у пас еще не очень много, и, кто хочет, пусть принесет для библиотечки хоть по одной книжке.
На эту просьбу откликнулись все ребята, и каждый принес кто книгу, кто две, а многие принесли и больше.
Книг получилось так много, что весь шкаф целиком заполнился. Мы хотели тут же начать выдавать книги ребятам, но Ольга Николаевна сказала, что нужно сначала сделать журнал.
Мы взяли толстую тетрадь и в эту тетрадь записали каждую книгу под номером. Теперь, если нужно было отыскать какую-нибудь книгу, то можно было не рыться на полках, а посмотреть по журналу.
Костя радовался, что теперь в нашей библиотечке такой порядок. Особенно ему нравилось, что все полки заняты книгами.
— Теперь как раз хорошо! — говорил он. — Ни прибавить ничего нельзя, ни убавить.
Он то и дело отворял шкаф и любовался на книги.
Некоторые книжки были уже старенькие. У некоторых еле держались переплеты или оторвались страницы. Мы решили взять такие книжки домой, чтоб починить. И вот, сделав все уроки, мы пошли с Костей ко мне, потому что у меня дома был клей, и взялись за дело. Лика увидела, что мы починяем книжки, и тоже захотела нам помогать.
Особенно много возни у нас было с переплетами. Костя все время ворчал.
— Ну вот! — говорил он. — Не знаю, что ребята делают с книжками. Бьют друг друга по голове, что ли?
— Кто же это дерется книжками? — сказала Лика. — Вот еще выдумал! Книги вовсе не для того.
— Почему же переплеты отрываются? Ведь если я буду сидеть спокойно и читать, разве переплет оторвется?
— Конечно, не оторвется.
— Вот об этом я и говорю. Или вот, смотрите: страница оторвалась! Почему она оторвалась? Наверно, кто-то сидел да дергал за листик, вместо того чтоб читать. А зачем дергал, скажите, пожалуйста? Вот дернуть бы его за волосы, чтоб не портил книг! Теперь страничка выпадет и потеряется, кто-нибудь станет читать и ничего не поймет. Куда это годится, спрашиваю я вас?
— Верно, — говорим, — никуда не годится.
— А вот это куда годится? — продолжал кричать он. — Смотрите, собака на шести ногах нарисована! Разве это правильно?
— Конечно, неправильно, — говорит Лика. — Собака должна быть на четырех ногах.
— Эх, ты! Да разве я о том говорю?
— А о чем?
— Я говорю о том, что разве правильно в книжках собак рисовать?
— Неправильно, — согласилась Лика.
— Конечно, неправильно! А на четырех она ногах или на шести, в этом разницы нет, то есть для книжки, конечно, нет, а для собаки есть. Вообще в книжках ничего не надо рисовать — ни собак, ни кошек, ни лошадей, а то один нарисует собаку, другой кошку, третий еще что-нибудь придумает, и получится в конце концов такая чепуха, что и книжку невозможно будет читать.
Он взял резинку и принялся стирать собаку. Потом вдруг как закричит:
— А это что? Рожу какую-то нарисовали, да еще чернилами!
Он принялся стирать рожу, но чернила въелись в бумагу, и кончилось тем, что он протер в книге дырку.
— Ну, если б знал, кто это нарисовал, — кипятился Шишкин, — я бы ему показал! Я бы его этой книжкой — да по голове!
— Ты ведь сам говорил, что книжками нельзя бить по голове, — сказала Лика. — От этого переплеты отскакивают. Костя осмотрел книгу со всех сторон.
— Нет, — говорит, — эта книжка выдержит, у нее переплет хороший.
— Ну, — говорю я, — если все библиотекари будут бить читателей по голове книжками, то переплетов не напасешься!
— Надо же учить как-нибудь, — сказал Костя. — Если у нас будут такие читатели, то я и не знаю, что будет. Я не согласен, чтоб они государственное имущество портили.
— Надо будет объяснить ребятам, чтоб они бережно обращались с книжками, говорю я.
— А вы напишите плакат, — предложила Лика.
— Вот это дельное предложение! — обрадовался Костя — Только что написать? Лика говорит:
— Можно написать такой плакат: «Осторожней обращайся с книгой. Книга не железная».
— Где же это ты видела такой плакат? — спрашиваю я.
— Нигде, — говорит, — это я сама выдумала.
— Ну, и не очень умно, — ответил я. — Каждый без плаката знает, что книга железная не бывает.
— Может быть, написать просто: «Береги книгу, как глаз». Коротко и ясно, сказал Костя.
— Нет, — говорю, — мне это не нравится. При чем тут глаз? И потом, не сказано, почему нужно беречь книгу.
— Тогда нужно написать: «Береги книгу, она дорого стоит», — предложил Костя.
— Тоже не годится, — ответил я, — есть книжки дешевые, так их рвать нужно, что ли?
— Давайте напишем так: «Книга — твой друг. Береги книгу», — сказала Лика.
Я подумал и согласился:
— По-моему, это подойдет. Книга — друг человека, потому что книга учит человека хорошему. Значит, ее нужно беречь, как друга.
Мы взяли бумагу, краски и написали плакат. На другой день мы повесили этот плакат на стене, рядом с книжным шкафом, и начали выдавать ребятам книжки. Выдавая кому-нибудь из учеников книгу, Костя говорил:
— Смотри, чтоб никаких собак, ни рож, ни чертей в книге не было.
— Как это?
— Ну, возьмешь да нарисуешь в книге какую-нибудь загогулину.
— Зачем же я стану рисовать?
— Будто я знаю! Мое дело предупредить, чтоб ни рож, ни собак. Это книжка общественная. Если б это была твоя собственная книга, тогда, пожалуйста, рисуй, но даже в собственной книжке не надо ничего рисовать, потому что после тебя она достанется твоему младшему брату или сестре или товарищу дашь почитать. Так что мое дело предупредить, а если ты не будешь слушаться, то потом я не так с тобой буду разговаривать.
— Ну ладно, сказал — и хватит. Но Костя не унимался, и каждому, кто брал книжки, он растолковывал в отдельности, почему надо бережно обращаться с книгами.
После уроков он, пригорюнившись, сидел возле шкафа и с грустью смотрел на поредевшие ряды книг на полках.
— Эх, — горевал он. — Снова книг мало стало! Так хорошо было! Шкаф был полнехонек, а теперь хоть бери и опять где-нибудь доставай книг.
— Что ж тут такого? — утешал его я. — Ведь ребята прочитают и принесут книги обратно.
— «Принесут»! Принести-то они принесут, да что толку! — ответил Костя. Они одни книжки принесут, а другие взамен их возьмут. Вот никогда и не соберешь всех книг обратно.
— Зачем же их собирать? Ведь книги для того, чтоб читать, а не для того, чтоб на полках стоять. Я взял и себе книжку, чтоб почитать дома.
— Как? — говорит Костя. — И ты берешь? И так книжек мало осталось.
— Да я, — говорю, — быстренько прочитаю и принесу. Тогда и он взял себе книжку.
— Ну ничего, — утешал он сам себя. — Будет на одну книжку меньше. Все равно их мало осталось.
С тех пор мы с Костей имели свободный доступ к книгам и стали много читать. Костя так увлекся, что читал даже на улице. Возьмет из библиотечки книжку, идет по улице и читает. Кончилось это тем, что он налетел на фонарный столб и набил на лбу шишку. После этого он перестал читать на улице и читал только дома.
К библиотечной работе он относился серьезно, и постепенно у него даже характер переменился. Он стал аккуратным, более организованным и не таким рассеянным, как был раньше. К ребятам он относился требовательно. Если кто-нибудь приходил за книжкой с грязными руками, он начинал «пилить» его:
— Как тебе не стыдно? Почему у тебя такие грязные руки?
— Ну испачкались. Тебе-то какое дело?
— Как — какое дело? Ты ведь за книжкой пришел?
— За книжкой.
— И ты такими руками будешь брать книжку?
— Какими же мне ее еще брать руками?
— Чистыми надо брать руками. Ты ведь своими руками книжку испачкаешь!
— Ну, я приду домой — вымою.
— Нет, голубчик, иди-ка ты лучше под кран и вымой руки, а потом я тебе дам книжку.
Если кто-нибудь брал книжку и долго не приносил, Костя делал ему выговор:
— И тебе не стыдно так долго книжку держать? Другим ребятам тоже хочется почитать, а ты держишь и держишь! Если неохота читать, то отдай книжку обратно, а потом снова возьмешь.
— Я ведь не прочитал. Прочитаю и принесу.
— Так ты, может, до скончания веков будешь читать!
— Зачем до скончания веков? Книжка ведь выдается на десять дней.
— Ну на десять дней. А ты когда взял?
— А я взял неделю назад. Еще не прошло десяти дней.
— А тебе обязательно надо, чтобы все десять дней прошли? Десять дней крайний срок. А ты прочитал раньше и приноси раньше, никто тебе не велит все десять дней держать.
— Так говорят же тебе, что еще не прочитал!
— Ну, так читай быстрей!
Если кто-нибудь слишком быстро приносил книгу, ему это тоже не нравилось:
— Послушай, когда же ты успел прочитать? Вчера только взял книжку, а сегодня уже обратно принес! Может быть, ты и не читал ее?
— Зачем же я тогда брал?
— Откуда же я знаю, зачем ты берешь! Может быть, ты только картинки рассматриваешь.
— Что я, маленький?
— Ну ладно, рассказывай, о чем здесь написано.
— Что это еще за экзамен?
— Ну, мне нужно проверить, читал ты или не читал.
— Не твое дело! Твое дело выдавать книжки, а не проверять.
— Нет, уж если меня назначили библиотекарем, то я должен проверить. Если ты не читаешь, то тебе, может быть, не нужно и давать книг. Пусть лучше кто-нибудь другой берет, кто читает.
Приходилось ученику рассказывать содержание книжки.
