Лягушки в тундре жить не захотели. Поселились в таёжном болоте и стали считать себя хозяевами тайги. Деревьев они, правда, не видят, в моховых озерках, в топях гнилых свою жизнь проводят. Но кажется им, в этих топях, в этих болотищах только и можно жить. Что там, за осокой, за кочками?
«Ничего там нет! — думают лягушки. — Конец болота, конец света. Что ещё может быть, кроме наших кочек? Не может ничего быть! Какие ещё песни могут быть, кроме нашего кваканья? Уж не птичья ли болтовня?»
Так говорили лягушки.
А одна, самая хвастливая, вылезла весной на верхушку самой большой кочки, увидела своё отражение в луже стоячей воды и заквакала:
Я лягушка, Я Ква-Ква!
Обо мне идёт молва.
Я прекрасная девица,
На болоте я царица.
Знает весь болотный свет,
Что меня красивей нет!
Так наквакивала лягушка, грея на солнце озябшую спинку и скрюченные лапки. Во время долгих северных холодов лягушка спала и простудилась.
Голос у неё был хриплый, а ей казалось, что такого звучного голоса никогда не слышало родное болото.
Налюбовавшись в луже грязной воды своим видом, лягушка стала ворочать неуклюжей шеей, осматривать своё болотное царство. На кочке, где сидела хвастливая Ква-Ква, рос высокий стебель травы осоки. Острые рёбра осоки понравились лягушке. Она пощупала осоку лапкой и обрадовалась:
— Вот эта травина достойна быть моей царской пикой. Острая, гранёная, длинная. С такой пикой мне никто не будет страшен. Храбрости у меня много, силы хоть отбавляй. А с этой пикой я могу управлять всем миром.
Тут лягушка поднатужилась, обхватила лапками корневище осоки и вырвала его из моховой кочки.
«Какая я могучая, — подумала Ква-Ква, — тяжёлую огромную пику вырвала из земли, как волосок».
Помахивая стеблем осоки, лягушка стала прыгать по кочке и петь свою хвастливую песню:
Я лягушка, Я Ква-Ква!
Обо мне идёт молва.
Я геройская девица,
На болоте я царица.
Знает весь болотный свет,
Что меня сильнее нет!
Пропев свою песню, лягушка поглядела в лужу и увидела Личинку Стрекозы, похожую на водяного червяка. Личинка плыла мимо кочки.
— Эй ты, водяная мелочь, ползи из воды сюда! Да побыстрее, а не то я проткну тебя пикой!
Личинка Стрекозы испугалась и выползла на кочку.
— Гляди на меня, водяная мелочь. Нравлюсь я тебе?
— Да, да, ты мне очень нравишься! — ответила боязливая Личинка Стрекозы.
— Ну, тогда пиши мой портрет. Пусть все жители болота узнают мое прекрасное лицо!
Личинка Стрекозы не посмела ослушаться и на круглом листе болотной кувшинки нацарапала своим рыльцем изображение лягушки. Лягушка долго вглядывалась в свой портрет и потом сказала:
— Водяная мелочь, твоя работа мне кажется неплохой. Признаешь ли ты меня царицей болотного мира?
— Да, да, признаю! — торопливо ответила трусливая Личинка Стрекозы. — Конечно, ты царица болот, копьеносная повелительница.
— Хорошо, — сказала, надуваясь, Ква-Ква, — за твоё послушание я назначаю тебя моим писарем-секретарём. Приготовься писать то, что я тебе скажу.
Личинка Стрекозы собрала несколько листов водяной кувшинки, поправила усики и стала писать то, что ей говорила лягушка. А говорила она вот что:
— Все жители болота! Все, кто ползает, плавает или прыгает! Завтра в полдень явитесь к большой кочке, на поклон к повелительнице болотного мира. Тот, кто не придёт, будет проткнут насмерть острой пикой!
На каждом листке этого приказа лягушка, захватив в лапку жидкой грязи, подписала своё имя:
«Царица болотного мира, владеющая гранёной пикой, Ква-Ква».
После этого лягушка легла спать, а Личинка Стрекозы поползла с кочки на кочку. На каждой большой кочке она вывешивала грозный приказ Ква-Ква.
На другой день, ровно в двенадцать часов, собрались все плавающие, ползающие, прыгающие жильцы лягушкиного болота. Здесь были боязливые личинки стрекоз, водяные жучки и пауки, хвостатые головастики, писклявые мухи, комары-толкуны, болотные мошки, слизняки-улитки и моховые черви с козявками. Оказывается, только они и жили в этом болотце. Лягушка в самом деле была здесь всех сильнее.
Поднявшись на самую высокую кочку, где висел её портрет, нарисованный Личинкой Стрекозы, лягушка взмахнула пикой и запела:
Я лягушка, Я Ква-Ква!
Обо мне идёт молва.
Я красивая девица,
Я могучая царица!
Знает весь болотный свет,
Что меня умнее нет!
Кончив песню, лягушка заквакала:
— Поняли все, что красивее меня нет?
— Поняли, поняли, — хором запищали, зашептали болотные жители.
— Поняли все, что сильнее меня нет?
— Поняли, поняли!
— Поняли все, что умнее меня нет?
— Да, да, поняли, — отвечали болотные жители.
— Признаёте меня повелительницей мира? — спросила лягушка.
— А знаешь ли ты, что такое мир? — вдруг раздался громкий голос.
Это сказал Серый Гусь. Он пролетал низко над болотом и слышал хвастовство Ква-Ква.
— Что такое мир? — переспросила лягушка.
Она немного испугалась Серого Гуся, но потом решила, что это большой толстый комар, и ответила насмешливо: — А разве ты не знаешь? Мир — это моё болото. Слушай-ка ты, толстый серый комар, что я тебе спою:
Я лягушка, Я Ква-Ква!..
— Подожди, подожди, — сказал Серый Гусь. — Я вижу, что ты только лягушка. Ты мне споёшь песню потом. А сейчас я покажу тебе, что такое мир.
Серый Гусь схватил лягушку лапой за спину и, расправив крылья, поднялся высоко в небо. Лягушка зажмурила глаза. Она выронила свою пику. Стебель осоки покрутился в воздухе и стал падать вниз.
— Смотри, — сказал Серый Гусь, и лягушка открыла глаза.
Внизу под нею лежали десятки больших и малых болот, текли быстрые и тихие реки, шумели необъятные леса, дымились туманом горы.
Мир был так огромен, что у лягушки выпучились глаза. Голова её закружилась.
— Я читал на кочке твой приказ. Ты, кажется, считаешь себя царицей всего мира? Сейчас ты ещё видишь не весь мир. Хочешь, я покажу тебе весь мир? Давай поднимемся повыше, — сказал Серый Гусь.
Но перепуганная лягушка, поводя вытаращенными глазами, замахала лапками:
— Нет, нет! Не надо! Ничего не надо. Отпусти меня домой, в болото. Не хочу быть царицей мира. Я пошутила. У меня глаза лопнут, если я ещё буду глядеть в такую ширь. Отпусти меня скорее.
Услышав эти слова, Серый Гусь усмехнулся и выпустил лягушку из своей твёрдой лапы. Долго летела Ква-Ква вниз и, наконец, шлепнулась животом прямо на кочку. Падая, лягушка сорвала свой портрет, нарисованный Личинкой Стрекозы, и расшибла живот.
До сих пор на животе лягушки остались кровянистые пятна от ушиба. На спине лягушки видны следы когтей, которыми Серый Гусь держал её в воздухе. А глаза у Ква-Ква так и остались вытаращенными. Она уже не любуется собою, не хвастается ни силой, ни умом.
Живёт лягушка трусливо, прячась от всякого шума в гнилой воде или в моховых кочках.
Личинка Стрекозы иногда навещает лягушку, но о том, что было, они вспоминать не любят.
