Была у Мышонка норка на самом изгибе реки.
Весной вышло, наконец, Солнце в небо и стало всю землю греть.
Грело день, грело ночь, потом еще день и еще одну ночь. И так все вокруг нагрелось, что не только снег начал таять, но даже замерзшая река нагрелась. И стал на реке лед таять, и поплыли по реке Льдины.
Услышал Мышонок, как Льдины по реке плывут, друг на друга наскакивают и аж трещат от этих ударов, словно кто-то из ружья стреляет.
Испугался Мышонок, что эти Льдины ударятся о берег и его норку разрушат. Вылез Мышонок из норки и сказал:
— Эй, Льдины! Плывите подальше! Гнездышка моего не заденьте!
Но тут Льдины заговорили, сказали:
— Эй, Мышонок! Ты что там разговорился?! Мы — Льдины! Уж если мы понеслись по реке — мы никого не спрашиваем: задевать нам чьи-то гнезда или не задевать!
Тут Мышонок сказал:
— Эй вы, Льдины! Что вы о себе там воображаете? Вот выбросит вас водой на берег, тут вас Солнце и растопит. Пользы от вас никакой не бывает!
Тут Солнце заговорило, сказало:
— Эй, Мышонок! Ты что там разговорился?! До того, как я лед и Льдины растапливаю, тебе, собственно говоря, какое дело?
Тут Мышонок сказал:
— Эй, Солнце! Что ты там о себе воображаешь? Вот придут Облака с океана и закроют тебя! И пользы от тебя никакой не будет!
Тут Облака заговорили, сказали:
— Эй, Мышонок! Ты что там разговорился? До того, что мы приходим и Солнце закрываем, тебе, собственно говоря, какое дело?
Тут Мышонок сказал:
— Эй, Облака! Что вы там о себе воображаете? Вот подует ветер, отнесет вас на Горы, и Горы вас на куски порвут! Пользы от вас не бывает!
Тут Горы заговорили, сказали:
— Эй, Мышонок! Ты что там разговорился? До того, что мы делаем с Облаками, тебе, собственно говоря, какое дело?!
Тут Мышонок сказал:
— Эй, Горы! Что вы там о себе воображаете? Любая птица выше вас летает и любой зверь может залезть к вам на самую вершину! Даже вонючая Куница может на вас написать!
Тут Куница заговорила, сказала:
— Эй, Мышонок! Ты что там разговорился? До того, где я писаю, тебе, собственно говоря, какое дело?
Тут Мышонок сказал:
— Эй, Куница! Ты что там о себе воображаешь? Вот придет ненец-Охотник, убьет тебя из ружья и сделает из тебя шапку или сапоги!
Тут ненец-Охотник заговорил, сказал:
— Эй, Мышонок! Ты что там разговорился? До того, куда мое ружье стреляет, тебе, собственно говоря, какое дело?! Вот возьму сейчас ружье и в тебя выстрелю!
Но Мышонок — юрк в норку и был таков, спрятался.
И с тех пор живет под землей, не высовывается.
Птицы по небу летают. Льдины плывут по реке, Солнце греет землю. Куницы бегают по тундре, Охотник ходит с ружьем — все ищут Мышонка, хотят сказать ему еще какое-нибудь слово.
Но хитрый Мышонок сидит себе в норке и ни с кем больше не разговаривает. Потому что все равно все случилось именно так, как он говорил: вода выбросила Льдины на берег, и Льдины растаяли. Горы порвали Облака на куски, а Охотник догнал в горах Куницу, убил ее из ружья и сделал себе из нее шапку на зиму.
Так о чем теперь с ними Мышонку разговаривать, если он заранее знал, что он прав!
