Жила-была лесная мышь, и звали её Маусина Мыштон. Она жила в насыпи под живой изгородью.Какой у неё был удивительный дом!Длинные коридоры вели к погребам и кладовым, где она хранила запасы зерна и орехов. А по стенам тянулись корни живой изгороди.В её доме была кухня, гостиная, буфетная и чулан. И еще у миссис Мыштон была спальня. Там, в глубине, она соорудила кровать и отделила её занавеской — чтобы не беспокоили.Маусина Мыштон была ужасной чистюлей, всё время подметала песчаные полы и вытирала пыль.
Иногда в коридоре ей попадался случайно залетевший жучок.
— Ножки-то надо вытирать, а то наследил как! Кыш от сюда! — говорила миссис Мыштон, потрясая совком.А однажды к ней забрела старушка в красном плаще в горошек.
— Дайте водицы напиться, миссис Мыштон!
— О чём вы думаете, матушка Божья Коровка? Быстрее летите на небо! Там ваши детки кушают конфетки!
Так она спровадила Божью Коровку.А то как-то раз зашёл укрыться от дождя большой жирный паук.
— Можно у вас отсидеться, миссис Мыштон?
— Уходи, наглый паук! Тебя только пусти, потом неделю оттирай от стен твою липкую паутину!Так она прогнала паука. И он торопливо спустился из окна по тонкой длинной нити.Однажды миссис Мыштон отправилась в дальнюю кладовую за вишнёвыми косточками и семенами чертополоха к обеду.Шаркая по коридору, Маусина поводила усиками, принюхивалась и поглядывала на пол.
— Вроде бы мёдом пахнет. Откуда, скажите на милость? А вот и следы чьих-то грязных ножек…Вдруг за углом она увидела Джима Шмелли.
— Дззз! Джжж! — сказал Джим.
Миссис Мыштон строго поглядела на него. «Жаль, что не взяла метлу», — подумала она.
— Здравствуй, Джим Шмелли. Вообще я собиралась к тебе зайти, купить воска. Но ты-то что у меня делаешь? И почему ты всегда влетаешь в окно? Разве у дома нет дверей? И зачем жужжишь и зудишь? — начала сердиться миссис Мыштон.— Дззз! — раздражённо прожужжал в ответ Джим Шмелли.
Он продвинулся бочком вперёд и скрылся в кладовой.
Там обычно хранились жёлуди. Но сейчас их не было: миссис Мыштон съела последний ещё в канун Рождества. Зато было полно мусора — сухого мха.Миссис Мыштон решила расчистить кладовую и принялась вытаскивать мох. Из него высунулись три пчелы и свирепо зажужжали.
— Я комнат не сдаю, мне постояльцы не нужны! — сказала сквозь зубы миссис Мыштон. — Вон отсюда!
— Ж-ж-ж-ж!
— Кто мне поможет их выставить?
— Ж-ж-ж!
— Только не мистер Жабсон, он никогда не вытирает ноги.Тяжело вздохнув, миссис Мыштон решила заняться пчёлами после обеда.
Вернувшись в гостиную, она услыхала чей-то громкий кашель: это был сам мистер Жабсон!
Он сидел в кресле-качалке, уперев ноги в каминную решётку, — шевелил пальцами и улыбался во весь рот.Мистер Жабсон жил в канаве под изгородью, в очень грязной и мокрой канаве.
— Как поживаете, мистер Жабсон? Помилуйте, да вы насквозь промокли!
— Спасибо, спасибо, вы очень любезны, миссис Мыштон! Я вот посижу и подсушусь.Мистер Жабсон сидел и улыбался. С его сюртука капала вода. Миссис Мыштон тяжело вздохнула и пошла за тряпкой.
Мистер Жабсон сидел очень долго — так долго, что пришлось спросить, не желает ли он пообедать.
Вначале миссис Мыштон предложила ему вишнёвые косточки.
— Спасибо, вы очень любезны, миссис Мыштон. Жевать только нечем, зубов нет! — сказал мистер Жабсон.
Он широко разинул рот: и в самом деле у него не было ни одного зуба.Тогда миссис Мыштон предложила ему семена чертополоха.
— Тили-тили-тили-бом! — сказал мистер Жабсон и дунул: — Пуф-пуф-пуф! — Пушинки чертополоха разлетелись по всей комнате.
— Спасибо, вы очень любезны, миссис Мыштон! Чего бы я, честно говоря, хотел, — это мёда!
— Боюсь, что мёда у меня не найдётся, мистер Жабсон, — сказала миссис Мыштон.
— Тили-тили-тили-бом, миссис Мыштон! — улыбаясь, пропел мистер Жабсон. — А чем тогда у вас пахнет? Я ведь пришёл к вам на запах мёда.Мистер Жабсон неспешно встал из-за стола и принялся отпирать дверцы шкафов и выдвигать ящики.
Миссис Мыштон ходила за ним с тряпкой и вытирала с пола гостиной большие мокрые следы.
Убедившись, что в шкафах мёда нет, мистер Жабсон двинулся по коридору.— Послушайте, мистер Жабсон, вы там застрянете!
— Тили-тили-тили-бом, миссис Мыштон!Вначале мистер Жабсон протиснулся в буфетную.
— Тили-тили? Тили-бом? Нет мёда? Нет мёда, миссис Мыштон?
В сушилке для посуды спрятались три мокрицы. Две удрали, но самую маленькую он сцапал.Потом мистер Жабсон вломился в соседнюю с буфетной кладовую. Там лакомилась сахаром мисс Барбара Баббити. Потревоженная бабочка тотчас выпорхнула в окно.
— Тили-тили-тили-бом, миссис Мыштон. Да у вас полно гостей!
— Я их не приглашала! — ответила Маусина Мыштон.
Они двинулись дальше.— Тили-тили-тили…
— Дззз! Джжж!
За углом мистер Жабсон увидел Джима и схватил его, но тотчас отпустил.
— Не люблю шмелей из-за щетины, — объяснил мистер Жабсон, вытирая рот рукавом пиджака.
— Сгинь отсюда, жаба! — взвизгнул Джим Шмелли.
— Я сойду с ними с ума! — воскликнула миссис Мыштон.И заперлась в погребке с орехами.
Тем временем мистер Жабсон занялся пчелиным гнездом — он тащил его из комнаты, не обращая внимания на укусы.
Когда миссис Мыштон отважилась выйти из укрытия, никого уже не было. Но грязь кругом была ужасная.
— Просто невиданный беспорядок. И мох, и чертополох, и липкие пятна от мёда, и грязные следы ног и ножек… Во что превратился мой дом!Она собрала мох и остатки воска. Потом взяла несколько прутиков и укрепила их в дверях, чтобы парадный вход стал поуже.
— Теперь уже мистеру Жабсону не пролезть!
Из чулана миссис Мыштон принесла жидкое мыло, тряпку и новую щётку.Но Маусина Мыштон так устала, что не могла ничего делать. Она на минутку присела в кресло и задремала. А потом перебралась в постель.
— Когда же у меня снова будет чисто? — прошептала несчастная миссис Мыштон.На другой день ни свет ни заря Маусина принялась за весеннюю уборку. Уборка продолжалась две недели.
Она подметала, мыла и скоблила. Натёрла воском мебель и начистила песком оловянные ложки.Когда всё стало безукоризненно чистым, миссис Мыштон устроила праздник и пригласила пятерых мышей, а мистера Жабсона не позвала.
Но он учуял вкусные запахи и вскарабкался на насыпь. Однако протиснуться в дом не сумел.Но мистер Жабсон ничуть не обиделся. Гости миссис Мыштон подавали ему желудёвые чашечки, наполненные медвяной росой, прямо через окно.
Мистер Жабсон сидел на солнышке и приговаривал:
— Тили-тили-тили-бом! Ваше здоровье, миссис Мыштон!
