То, что рассказал о Незнайке Пончик, была правда. Во всяком случае, верно было то, что он действительно угодил на Дурацкий остров. После того как Незнайку, Козлика, Клюкву, Мизинчика, Чижика и других коротышек, ночевавших под мостом, задержал полицейский патруль, все они были посажены в полицейский фургон и доставлены в город Лос-Паганос. Там их посадили в трюм корабля, где уже томились сотни три таких же несчастных. Многие из них плакали, прощаясь с родной землёй. Глядя на других, и Незнайка заплакал, а какой-то толстенький, голопузенький коротышка взобрался на пустую бочку, стоявшую посреди трюма, и принялся всех утешать. Он был без рубашки и босиком, но зато в соломенной шляпе и с пёстрым шерстяным шарфом, обмотанным вокруг шеи.
– Братцы! – говорил он, протягивая к коротышкам руки. – Послушайте меня, братцы! Не надо плакать. Чего нам жалеть? Здесь жалеть нечего, а там нам хоть сытно будет. Вот увидите: сыты будем – как-нибудь проживём. Не надо отчаиваться! Ведь и на Дурацком острове коротышки живут. А то, что там можно превратиться в баранов, так это, может, ещё и не правда. Кто сказал, что это правда? Мало ли чего говорят! Поживём – увидим.
– Вот, вот, поживёшь – увидишь, как станешь бараном! – проворчал Козлик.
– А ты молчи! – набросились на Козлика коротышки. – Его утешают, а он тут с баранами лезет!
– А мне и не надо, чтоб меня утешали.
– Тебе не надо, так не мешай тем, кому надо. Иди отсюда, пока не дали по шее!
Козлик обиделся и отошёл в сторону. Голопузый между тем продолжал речь, вставляя чуть ли не после каждого слова две свои самые любимые фразы: «Поживём – увидим» и «Сыты будем – как-нибудь проживём».
Эта речь успокоительно подействовала на бедных лунатиков. Постепенно они утешились и перестали плакать. Все сразу повеселели и заговорили. Со всех сторон только и слышалось:
– Поживём, братцы, – увидим! Сыты будем – как-нибудь проживём!
Только Козлик все хмурился.
– Нашли утешение! – ворчал он. – И баран проживёт, если сыт будет! Бежать надо отсюда.
– Как же ты убежишь? – спросил Незнайка.
– Отсюда, конечно, не убежишь, а вот приедем на остров, так надо не сидеть сложа руки, а сделать лодку да уплыть.
Скоро корабль отчалил от берега, и началось плавание. Путь был долог и труден. Два дня и две ночи корабль бросало по волнам. Коротышки, которые до того и вблизи не видели моря, боялись, что корабль вот-вот опрокинется и пойдёт ко дну. В течение двух суток они не могли заснуть ни на минуту и к концу плавания еле на ногах держались. На третий день корабль наконец вошёл в тихую, спокойную бухту, и измученных коротышек выпустили из сырого, мрачного трюма.
Бедняжки испустили радостный крик, увидев зелёный берег с растущими пальмами, персиками, бананами, ореховыми и апельсиновыми деревьями. Уже и то хорошо казалось, что наконец можно было ступить на твёрдую почву и не чувствовать, как под ногами все ходуном ходит. С диким визгом и гиканьем коротышки высыпали на берег и взапуски побежали к деревьям. Там они начали скакать и плясать от радости, рвать бананы и финики, персики и апельсины, сбивать палками орехи с деревьев. Наевшись досыта, они принялись качаться на качелях, которые во множестве были устроены между деревьями, вертеться на каруселях и чёртовых колёсах, спускаться на ковриках с деревянных горок и спиральных спусков.
Неожиданно послышались удары колокола. Недолго думая коротышки бросились в ту сторону, откуда доносился звон, и увидели здание столовой с большими, открытыми настежь окнами. У дверей стоял повар в белом колпаке и звал всех обедать. Есть, однако же, никому не хотелось, так как все насытились фруктами. Коротышки в раздумье остановились у входа, но в это время послышался звон с другой стороны. Бросившись, словно по команде, в другую сторону, они увидели здание кинотеатра, облепленное сверху донизу цветными афишами. На самой большой афише было написано огромными буквами:
Сообразив, что сейчас начнётся киносеанс, коротышки бросились занимать места. Не успели они усесться, как погас свет и на экране забегали, заметались различные подозрительные личности в масках и без масок, с ножами, финками, кинжалами и пистолетами в руках. Тут же появились вооружённые до зубов полицейские. Как те, так и другие преследовали друг друга, пользуясь всевозможными средствами передвижения: автомобилями, автобусами, вертолётами, самолётами, поездами, катерами, пароходами, подводными лодками. Все поминутно падали, куда-то проваливались, шлёпались в воду, тонули сами и топили других, дрались чем попало, палили друг в друга из пистолетов и автоматов. Бедные зрители визжали от страха, глядя на все эти ужасы.
Шум в зале, однако, становился всё тише и постепенно совсем утих. Коротышки, измученные дальней дорогой, один за другим уснули прямо на своих местах, не дождавшись конца картины. Нужно сказать, что места в кинотеатре были устроены на манер мягких кресел с откидными спинками, какие бывают в автобусах дальнего следования. Откинув спинку назад, можно было удобно улечься и спать, словно в кровати, не выходя из кино. Все устали настолько, что проспали весь день и всю ночь и проснулись лишь на следующее утро.
Услышав колокол, призывавший к завтраку, коротышки вскочили на ноги и помчались в столовую. С аппетитом позавтракав, они выбежали из столовой и принялись играть в прятки, салочки, чехарду и другие интересные игры. Часть из них побежала к качелям и каруселям, другая часть, услышав звонок, вернулась в кинотеатр, сеансы в котором начинались с самого утра, вернее сказать, тотчас после завтрака.
Гоняясь друг за дружкой по апельсиновой роще, коротышки обнаружили посреди деревьев полянку с большой четырехугольной площадкой для игры в шарашки. Здесь же был обнаружен целый набор деревянных молотков с длинными ручками и пара шарашек, то есть всё, что требуется для этой увлекательной подвижной игры. Нужно сказать, что шарашкой у лунатиков называется большой деревянный шар, величиной с коротышечью голову. Таких шарашек для игры употребляется две: чёрная и белая. Играющие делятся на две команды по дюжине игроков. Первая дюжина, вооружившись деревянными молотками, гоняет белый шар по всему полю, стараясь загнать его в ямку, имеющуюся в центре площадки, и не допустить в то же время, чтобы вторая команда загнала в эту же ямку чёрный шар. Выигрывает, разумеется, та команда, которая первой загонит в ямку свой шар.
Эта на первый взгляд бесхитростная игра на самом деле очень увлекательна и пользуется широкой популярностью среди лунатиков. Как и всякая игра, игра в шарашки имеет свои правила, а также свою тактику и стратегию. Правила заключаются в том, что игроки не имеют права бить друг друга деревянными молотками по ногам и по головам; всё остальное разрешается: можно придерживать шарашку, наступая на неё ногой, можно выбивать её за линию площадки, можно отталкивать противника плечом или рукой. Тактика и стратегия заключаются в том, что капитан команды может поделить своих игроков на два отряда: отряд нападающих и отряд защитников. Задачей нападающих является – загнать в ямку шарашку соперников; задача защитников – защитить свою шарашку от чужих игроков. Иногда капитан делит команду поровну, и такая система игры называется «6 на 6». Иногда он считает нужным назначить в нападающий отряд семь игроков, а в защите оставить лишь пять. В таком случае система игры называется «7 на 5». Бывает также система «8 на 4», а также система «12», то есть когда капитан вовсе не делит на отряды команду. Правда, и в этом случае игроки заранее уславливаются между собой, кто из них будет играть в защите, кто в нападении, но по ходу игры меняются между собой ролями, чтоб сбить с толку противников. Ясно без слов, что обилие стратегических приёмов делает эту игру до чрезвычайности интересной.
Как только площадка была обнаружена, организовались сразу четыре команды шарашников, но поскольку все четыре не могли принимать участия в игре, то играли лишь две команды, а две другие стали ждать своей очереди. Правда, в этот день они так ничего и не дождались, зато на следующее утро проснулись пораньше и захватили площадку на весь день в свои руки. С тех пор в шарашки играли те, кто раньше проснётся и раньше других добежит до площадки. Кончилось тем, что самые заядлые игроки решили не покидать даже на ночь площадку, а ложились спать тут же. Это им нипочём было, тем более что климат на Дурацком острове очень тёплый, дождей почти не бывает и спать можно хоть под открытым небом. Таким образом, осталось только две команды шарашников, зато играли они с утра до вечера, не зная, как говорится, ни отдыха, ни срока.
К тому времени и все остальные коротышки разделились, если можно так выразиться, по интересам. Помимо шарашников, здесь были карусельщики, колесисты, чехардисты, киношники, картёжники и козлисты. Нетрудно догадаться, что карусельщиками называли тех коротышек, которые по целым дням вертелись на каруселях; колесистами – тех, что предпочитали вертеться на чёртовом колесе. Чехардисты, естественно, были те, которые не признавали ничего, кроме игры в чехарду. Козлисты день-деньской сидели за столиками и изо всех сил стучали костяшками домино, играя в «козла». Картёжники, расположившись партиями по четыре, сидели на травке и играли в карты, преимущественно в подкидного дурака. Наконец, киношники с утра и до ночи сидели в кинотеатре и сеанс за сеансом смотрели различные кинофильмы. Нечего, конечно, и говорить, что такое однообразие в занятиях притупляло умственные способности коротышек, исподволь подготовляя переход их в животное состояние.
Считалось, между прочим, что смотрение кинофильмов является более интеллектуальным, то есть более полезным для ума занятием, нежели игра в шарашки или в «козла». Это, однако, ошибка, так как содержание фильмов было слишком бессмысленным, чтобы давать какую-нибудь пищу для ума. Глядя изо дня в день, как герои всех этих кинокартин бегали, прыгали, падали, кувыркались и палили из пистолетов, можно было лишь поглупеть, но ни в коем случае не поумнеть.
Нужно сказать, что Незнайка и Козлик также не избежали общего увлечения и по целым дням торчали в кинотеатре, неподвижно сидя на креслах и с утра до вечера пялясь на киноэкран. Однажды под вечер они вдруг почувствовали, что их спины словно одеревенели от неподвижности и даже не разгибаются, так что ни тот, ни другой не могли встать с места. Страшно перепугавшись, Незнайка и Козлик умудрились как-то соскочить со своих кресел на пол и, не разгибая спины, на четвереньках выползти из кинотеатра на воздух. Поползав на четвереньках по травке, они кое-как распрямили свои позвоночники и поднялись на ноги. Первое время они ошалело смотрели друг на друга, словно не понимали, в чём дело. Наконец у Незнайки на лице появилось осмысленное выражение, и он сказал:
– Слушай, Козлик, когда же мы с тобой будем лодку делать?
– Какую лодку? – с недоумением спросил Козлик.
– Ну, не знаешь, какие лодки бывают? На которой по воде плавать.
– А зачем нам по воде плавать?
– Так мы же собирались удрать с этого Дурацкого острова.
– Ах, это! – воскликнул Козлик. – Ну что ж, завтра начнём делать лодку.
Назавтра они, однако, забыли, что собирались делать лодку, и с утра побежали качаться на качелях, вертеться на каруселях и спускаться с горки на ковриках. Эти занятия так увлекли их, что всякие мысли о побеге снова вылетели у них из головы, и дни потекли по-прежнему. Правда, Незнайка иной раз к концу дня спохватывался и говорил:
– Ой, Козлик, чувствую, что мы с тобой превратимся в баранов!
– Да что ты! – махал руками Козлик. – До сих пор не превратились, и дальше не превратимся. Кто это сказал? Никто не сказал. Поживём – увидим.
– Так ведь будет поздно, когда увидим.
– Ну ладно, завтра начнём делать лодку.
Но опять приходило завтра, и всё оставалось как было. Козлик, увлечённый катаньем, качаньем, верченьем и прочими развлечениями, уже и слышать ничего не хотел о побеге. Едва только Незнайка открывал рот, чтобы напомнить о лодке, Козлик нетерпеливо махал рукой и кричал:
– Завтра!
Кончилось тем, что и Незнайка перестал вспоминать о лодке.
Однажды друзья с утра забрались на карусель и довертелись до того, что Незнайка почувствовал головокружение и свалился на землю. С усилием поднявшись на ноги и пошатываясь словно пьяный, он принялся бродить по апельсинной роще. Перед глазами у него всё было словно в тумане. Через некоторое время он вышел на опушку рощи и увидел вдали плотный деревянный забор, покрашенный голубой краской. Не понимая, как попал сюда. Незнайка остановился и в это время услышал какие-то странные звуки, доносившиеся из-за забора:
– Бэ-э-э! Мэ-э-э!
Решив узнать, какое существо издаёт эти странные звуки. Незнайка подошёл к забору и хотел заглянуть в щель, но это ему не удалось, так как доски забора были пригнаны плотно. Недолго думая он ухватился за верхушки досок руками и залез на забор. Перед его взором открылся зелёный луг, невдалеке тёк ручей, а за ним чернел лес. На лугу, сбившись кучей, паслось стадо белых барашков. Два рыжих кудлатых пса стерегли их. Как только какой-нибудь из барашков отбивался от стада, собаки с лаем бросались к нему и загоняли обратно.
У забора, поблизости от Незнайки, словно стог сена возвышалась куча бараньей шерсти. Несколько коротышек сидели на корточках возле кучи и, вооружившись большими ножницами, стригли баранов. Бедные животные покорно лежали на земле со связанными ногами и не издавали ни звука. Закончив стрижку, один из коротышек развязал барашка и, подхватив под животик рукой, поставил на ноги. Неловко переставляя затёкшие от неподвижности ножки, барашек заковылял к стаду. Без своей пышной шубейки он казался чрезвычайно худеньким и до того комичным, что Незнайка, глядя на него, едва удерживался от смеха. Барашек между тем остановился и, повернув голову набок, жалобно заблеял:
– Бэ-э-э!
«Так вот кто здесь кричит!» – сообразил Незнайка.
От этой мысли ему почему-то стало не по себе.
В это время послышался шум мотора, и Незнайка увидел, что к шерстяной куче подкатила грузовая машина. Коротышки оставили стрижку и принялись грузить шерсть в кузов. Шофёр увидел Незнайку и весело замахал рукой.
– Эй, а тебе тоже сюда захотелось? – закричал он. – Погоди, скоро и тебя остригут! Ха-ха-ха!
От этого смеха у Незнайки пробежал по спине холодок. Мигом вспомнились ему все рассказы о том, что делается с бедными коротышками на Дурацком острове. Оторопев от испуга, он соскользнул с забора и, не чуя под собой ног, побежал обратно.
– Стойте, братцы! – закричал он, подбежав к коротышкам, которые вертелись на карусели. – Стойте! Надо бежать скорее!
Видя, что его никто не слушает, Незнайка схватил Козлика за шиворот и стащил с карусели. У бедняги Козлика от долгого верчения голова пошла крутом, и он присел, ухватившись руками за землю. Сколько ни тащил его Незнайка кверху за шиворот, он продолжал стоять на четвереньках, издавая какие-то мычащие звуки.
– Козлик, миленький, надо бежать, голубчик! – закричал Незнайка в отчаянии.
Козлик поглядел на него помутившимся взглядом и сказал заплетающимся языком:
– Послушай, Незнайка, я до того зар-вер-вер-вертелся, что ни бэ ни мэ не могу сказать.
Пролепетав эти слова, он залился бессмысленным смехом, потом пополз на четвереньках и принялся громко кричать:
– Бэ-э-э! Мэ-э-э!
– Козлик, миленький, не надо! Не надо! – взмолился Незнайка.
Схватив обезумевшего Козлика на руки, Незнайка побежал с ним к берегу моря. Ему казалось, что Козлик вот-вот превратится в барашка и тогда его уже ничто не спасёт. Скоро они были на опушке пальмовой рощи. Сквозь редкие стволы деревьев засверкала искристая поверхность моря. Вдали виднелась пароходная пристань – с высокой мачтой, верхушка которой была украшена развевающимся на ветру флагом. Напрягая последние силы, Незнайка выбежал на морской берег и в изнеможении упал на песок. Руки его сами собой разжались, и он потерял сознание.
Очутившись на берегу моря, Козлик некоторое время с недоумением озирался по сторонам. Прохладный морской ветерок освежил его, и голова у него перестала кружиться. Постепенно он понял, что сидит не на карусели, а на обыкновенном морском берегу. Рядом, раскинув руки, лежал Незнайка. Глаза у него были закрыты.
«Спит», – решил Козлик.
И он стал глядеть на волны, которые с шипением и рокотом ритмично накатывались на отлогий песчаный берег и, постепенно смолкая, убегали обратно в море. Неизвестно, сколько бы просидел Козлик, любуясь на волны, если бы его взгляд не приметил вдали тёмное пятнышко величиной с блоху. Сначала ему показалось, что какая-то птица реет над морем, но пятнышко постепенно приближалось, и скоро уже было ясно, что это не птица. Козлику стало казаться, что это не то дирижабль, не то самолёт, но прошло ещё немного времени, и он убедился, что это был пароход.
– Что за чудеса! – в изумлении пробормотал Козлик. – С каких это пор пароходы летают по воздуху?
Он принялся тормошить за плечо Незнайку. Увидев, что Незнайка не просыпается. Козлик страшно перепугался и принялся брызгать ему в лицо холодной водой. Это привело Незнайку в чувство.
– Где я? – спросил он, открывая глаза.
– Гляди – пароход! – закричал Козлик.
– Где пароход? – спросил Незнайка, приподнимаясь с земли и окидывая взглядом море.
– Да не там. Вон, вверху, – показал Козлик пальцем.
Незнайка задрал голову кверху и увидел паривший в воздухе пароход с трубами, мачтами, якорями и спасательными шлюпками, подвешенными над палубой. Незнайка застыл на месте от удивления. Пароход приближался, быстро вырастая в размерах. Уже на борту его можно было различить коротышек. Замирая от страха, Незнайка и Козлик смотрели на приближающуюся к ним громаду. От испуга у Козлика сам собою раскрылся рот, а глаза сделались совершенно круглыми. Он хотел что-то сказать, но слова застряли где-то посреди горла. Наконец ему удалось выдавить из себя:
– Что это?.. Почему это?..
– Невесомость! – закричал вдруг Незнайка. – Это не иначе, как Знайка. Я так и знал, что он прилетит к нам на выручку! Ура!
Он подбросил кверху свою шляпу и от радости принялся скакать по берегу.
Пароход тем временем описал дугу над пристанью и плавно опустился на воду. Незнайка и Козлик, взявшись за руки, бросились бежать к пристани. Не успели они подняться по лесенке, как увидели, что с корабля сходят по трапу Знайка, доктор Пилюлькин, Винтик, Шпунтик, Пончик и несколько незнакомых лунатиков. От волнения сердце бешено заколотилось у Незнайки в груди, и он остановился, не смея ступить дальше ни шагу, только пробормотал:
– Кажется, мне сейчас распеканция будет!
Знайка в сопровождении остальных коротышек подошёл к Незнайке.
– Ну, здравствуй, – сказал он, протянув руку.
– А вы что же, голубчики, не могли прилететь раньше? – сказал Незнайка, даже не ответив на приветствие Знайки. – Мы тут их ждали, ждали, чуть не превратились в баранов, а им хоть бы что! Тоже спасители называются!
– Я с тобой, дураком, и разговаривать после этого не хочу! – сердито ответил Знайка.
– Ты бы лучше сказал спасибо, что хоть теперь прилетели, – сказал доктор Пилюлькин. – Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо.
– Тогда марш сейчас же на пароход, а то здесь воздух, говорят, очень вредный. Нельзя находиться долго.
– Ну, капельку ещё побыть здесь, я думаю, можно, – ответил Незнайка. – Мне ведь нужно остальных коротышек спасти. Нас сюда много приехало.
– Это мы и без тебя сделаем, – сказал доктор Пилюлькин.
– Нет, нет, братцы, без меня вы ещё что-нибудь перепутаете, забудете кого-нибудь. Я сам должен всех разыскать. И ещё вот что: нет ли у вас лишнего приборчика невесомости?
– Это для чего ещё? – спросил Винтик.
– Я вот какую штуку придумал, – ответил Незнайка. – Мы зароем прибор невесомости на острове в землю, тогда вокруг образуется зона невесомости. Воздух над этой зоной уже не будет ничего весить и начнёт подниматься вверх, а на его место со всех сторон будет поступать свежий морской воздух. Таким образом атмосфера на острове очистится, и никто уже не будет превращаться в баранов.
– Гляди-ка, – сказал восхищённо Шпунтик, – наш Незнайка тоже изобретателем стал.
– А что ты думаешь? За последнее время я просто ужас до чего поумнел. А свой метод очистки воздуха я придумал, ещё когда сюда на пароходе ехал. В трюме, понимаешь, нечего было делать, вот я и принялся придумывать разные штучки.
– Ну ладно, – ответил Винтик. – Прибор невесомости у нас для тебя найдётся. Кроме того, я вижу, тебе и ботинки понадобятся. Ну, это на пароходе получишь, а сейчас веди-ка нас и показывай, где коротышки, пока кто-нибудь из них на самом деле не превратился в барана.
