Было когда-то в Басконии всё совсем не так, как теперь. Там, где поднимаются сегодня в Пиренеях горные пики, лежали зелёные луга, а там, где глубокие пропасти рассекают горы, текли спокойные реки. И звери тогда разговаривали, и люди их язык понимали. И жили бы в Пиренеях люди, звери и деревья в мире, если бы не поселилась в горах огромная Змея. Тело её извивалось между горных склонов, а хвост мёл землю у самого подножия Пиренейских гор, на берегах французской реки Гаронны.
Змея спала весь год, а когда просыпалась, высовывала свой страшный раздвоенный язык и слизывала им целые селения. Не было от этой Змеи спасения ни людям, ни зверям, ни деревьям, ни цветам! Даже камни стонали от страха! Аюди на землях Басконии разучились радоваться солнцу, играть с детьми и возделывать поля.
Но Змея всё жила и жила, а цветущие долины, склоны гор и поля превращались в пустыню. И люди начали уходить из этих страшных мест…
И вот однажды летом, когда Змея проснулась и отобедала двадцатью селениями, четырьмя лесами со всеми их обитателями и всеми рыбами из одной горной реки, а потом снова заснула, положив голову на самую высокую гору в Пиренеях — Полуденный пик, собрались на совет все мужчины-баски от французской реки Гаронны до испанской реки Арагон. Много часов они решали, что делать, как убить ненасытную Змею, как сохранить свои горы и землю, но придумать ничего не могли.
Тогда поднялся один старик и сказал:
— Змея теперь проснётся осенью. Но мы должны справиться с ней раньше, чем уйдёт за горы последний летний месяц. Повалим лес на одном склоне Полуденного пика, разрубим на дрова и разведём огромный костёр.
— Зачем? — спросили тогда мужчины-баски, собравшиеся на совет от французской реки Гаронны до испанской реки Арагон.
— Вы не дослушали меня, — ответил старик. — Мы разведём огромный костёр и разбудим Змею. А когда она проснётся и откроет глаза, то увидит на склоне Полуденного пика костёр. Она будет очень злой и со злости не поймёт, что костёр — это её смерть. Она высунет свой раздвоенный язык, проглотит костёр и погибнет.
— Умно придумано, — решили мужчины-баски, собравшиеся на совет. Они пошли домой, взяли топоры, а когда вернулись на склон Полуденного пика, то срубили там весь лес, разрубили его на дрова и зажгли костёр. Заполыхало тут такое пламя, что его увидели все жители Пиренейских гор. Они поняли, что пришёл конец их несчастьям, и очень обрадовались. А обрадовались — значит, зашумели, заиграли на волынках и барабанах, пошли танцевать. Шум поднялся к небу, и от всего этого шума проснулась Змея. Она пришла в такую ярость, что хвостом смела три селения. Она разевала пасть и искала тех, кто посмел её потревожить. Но Змея никого не увидела. Тогда она пригнула голову к земле и увидела красные языки пламени от огромного костра. А так как все змеи видят плохо, да она ещё и не проснулась хорошенько, то не поняла, что это такое.
Змея слизнула костёр и закричала. До тех пор никто не слышал, как кричат змеи! От её крика вздрогнули горы, остановились в горах водопады, а реки потекли вспять.
От боли Змея стала метаться по склонам Пиренеев, и там, где только что высились горы, ложились долины, а там, где были поля, вздымалась земля.
Кричала Змея, стонала земля, и бежали под градом камней люди. Чтобы погасить огонь, который сжигал её изнутри, выпила Змея всю воду из горных рек.
Но вот в последний раз дёрнулась её голова, погибла Змея, и страх ушёл из Пиренеев. И тогда вся вода, которую она выпила из горных рек, вытекла из её пасти и стала озером, горным озером под названием Изабит.
И Змею эту с тех пор тоже стали называть Змеёй озера Изабит…
Не стало Змеи. Но память о ней навсегда осталась в стране басков. Спросите
любого: как родилась долина, в которой стоит его дом, или почему это за селением выросла гора?
— Это Змея всё наделала, — ответит баск. — Огромная была Змея, но мы победили её, потому что когда весь народ собирается вместе, ему не страшны никакие змеи.
