В восточнославянской мифологии дух дома. Живёт на чердаке возле трубы, в углу за печью или под печным порогом. Досаждает людям воем, писком, шумом по ночам. Творит мелкие пакости: бросает и бьёт горшки, стучит вьюшкой, кидается из подпола луковицами, с печи шубами и подушками – от скуки забавляется. Пересчитывает скотину в хлеву, но считать умеет только до трёх.
* * *
Было это давным-давно, на зимние святки. Собрались как-то в крещенский вечер к одной девушке подружки – о женихе гадать. Стали они через дом башмачки бросать, кому что сбудется – не минуется загадывать.
Побросали башмачки и пошли смотреть, в какую сторону носок башмака указывает: в сторону родного дома – в девках сидеть, в сторону чужого – замуж идти. Все подружки нашли свои башмачки, а одна девушка не нашла. Искала она, искала, ходила вокруг дома, ходила. Потом поглядела на небо и спрашивает:
– Месяц – золотые рога, скажи: не видал ли ты моего башмачка?
Месяц отвечает:
– Меня чёрная туча закрыла, я не видал!
Подошла девушка к воротам и спрашивает:
– Ворота – дубовые верейки, не видали ли вы моего башмачка?
А ворота скрипят:
– Нас снег запорошил, мы не видали!
Спрашивает она у печной трубы:
– Печная труба, ты высоко торчишь, далеко глядишь, не видала ли ты моего башмачка?
– Из меня дым повалил и меня закрыл, – отвечает печная труба, – я не видала!
Пришла девушка в дом. Вдруг голос из-за печки говорит:
– Девушка, девушка, я твой суженый-ряженый! Выходи за меня замуж.
Испугалась девушка, а деваться-то некуда. Вот она спрашивает:
– А ты кто такой?
– Я домовой.
– А ты молодой?
– Я молодой домовой, мне всего тыща лет.
– Нет, не пойду я за такого старика замуж!
Тут из-за печки полетел её башмачок и на пол упал. Поняла девушка, кто его подобрал и унёс – домовой озорничал.
* * *
Сидит мальчик дома один. Стал скучать. Думает: «С кем бы мне поиграть?» Вдруг слышит, за печной трубой кто-то стучит и гремит. Понял, что там домовой сидит. Поставил мальчик на полку водицы кружку и зовёт:
– Домовой, домовой,
Что сидишь ты за трубой?
Выйди на минуточку,
Поиграй со мной в игрушечку,
Дам тебе за это воды кружечку!
Не выходит домовой. Всё стучит, гремит за печной трубой. Положил мальчик на полку луковичку и опять зовёт:
– Домовой, домовой,
Что сидишь ты за трубой?
Выйди на минуточку,
Поиграй со мной в игрушечку,
Дам тебе за это луковичку!
Не выходит домовой. Всё стучит, гремит за печной трубой. Положил мальчик на полку булочку и снова зовёт:
– Домовой, домовой,
Что сидишь ты за трубой?
Выйди на минуточку,
Поиграй со мной в игрушечку,
Дам тебе за это булочку!
Скрипнула на полу половица. Мальчик обернулся – никого нет. Потом посмотрел на полку. Вдруг косматая, костоватая рука хвать с полки булочку и исчезла в одну секундочку.
Пришли в избу старик со старухой. Мальчик говорит:
– Бабушка, дедушка, я домового видал! Он с полки булочку взял, а со мной не поиграл!
Они ему говорят:
– Домового нет! А булку кот съел или мыши в норку утащили.
Не поверили мальчику старик и старуха.
Наступила ночь. Улеглись все в доме спать: мальчик – на кровать, старуха – на печку, старик – на полати. Стоит в избе тишина, только в щели сверчок поёт, в норке мышка скребётся, а под лавкой кот во сне мурлычет.
Вдруг заскрипела дверь. Входит в избу тётка Лихорадка. Идёт к кроватке. Вышел из тёмного угла ей навстречу домовой. Грозно машет косматой, костоватой рукой. Спрашивает:
– Ты зачем пришла?
Тётка Лихорадка отвечает:
– Иду к мальчику. Почешу ему пятку, напущу лихоманку.
– Что же с мальчиком будет?
– В лихоманке начнёт его трясти трясовица, знобить знобуха, ломать ломотуха, жаром изводить горячка, заберёт силы гнетуха, изведёт трепуха. Долго ему не жить.
Разозлился домовой, толкает тётку Лихорадку рукой:
– Не смей мальчика обижать! Он меня угощал булкой и звал к себе поиграть с игрушкой.
Не уходит тётка Лихорадка. Принялся домовой её за косы трепать, из печки золу брать и в глаза бросать. Испугалась тётка Лихорадка. Бросилась из избы убегать. Ушла в другое место. О драчуне-домовом не забыла, больше в избу не приходила.
